Второй день первой игровой дюжины -  57 день весны 703 года
       Позволив себе бросить короткий взгляд на удаляющуюся делегацию Рассейнда, Кэрриган чуть отпустила себя внутренне. Самое трудное, тяжелое душевно, осталось позади – Кэрриган взглянула в глаза тому, кого когда-то называла братом и поняла, что сможет, сдерживаясь, видеть в нем лишь посла государства, отношения с которым были весьма неоднозначными. По крайней мере, пока. Внутренне Кэрриган ждала хода Дорна.
       Пришел черед  посла Мадлонга,  Мехмеда ибн Меджида. Не так давно этот немолодой уже мужчина сменил на своей должности Ахмеда – человека, благодаря которому отношения двух стран перешли от холодной войны к показной дружбе. В сложившихся обстоятельствах, и это немало, однако, Ахмед, похоже, оказался слишком лоялен к Мидарису, чтобы удовлетворить Мадлонг. О Мехмеде, его преемнике, у Кэрриган успело сложиться впечатление человека весьма проницательного и не обремененного моральными запретами, что, впрочем, нормально для политика.
       Королева поприветствовала посла кивком. Свой промах Мехмед объяснил увечьем, и сегодня королева не была склонна заострять на нем внимание, надеясь, что мудрый посол не допустит повторного проявления такого явного неуважения к правилам этикета.
       Выслушав слова Мехмеда о договорах, Кэрриган сделала определенные выводы, но озвучивать их не спешила. Подняв руку в сдерживающем жесте, предназначенном для посла, – упал широкий рукав, схваченный у запястья, королева дала знак канцлеру приблизиться.
       - Граф, будьте любезны, посмотрите куда изволила удалиться великая герцогиня. – голос королевы звучал негромко, так, чтобы слышал только канцлер. Внешне Кэрриган удалось остаться бесстрастной, но граф Савалл, знавший королеву с детства, вполне мог расслышать в ее голосе беспокойство. Кэрриган совсем не понравилось то, что Флоренс скрылась из виду сразу после того, как тронный зал покинул Бертран.
       Поклонившись, граф удалился, а Кэрриган обратилась к Мехмеду.
        - Мы рады, что наш царственный брат, султан Мадлонга, считает необходимым делать шаги к сближению наших государств. – Тут Кэрриган позволила себе слегка приподнять уголки губ в улыбке. – Передайте бумаги моему секретарю, они будут внимательнейшим образом рассмотрены. Вы понимаете, сипах, что сейчас я не могу дать вам однозначного ответа, но, с большой долей уверенности, могу сказать вам, что мы благосклонно настроены по поводу договоров. Вам сообщат, как только мы примем окончательное решение.
        Если в бумагах не окажется скрытых подвохов, они будут весьма полезны для Мидариса, в свете неясной ситуации с пошлинами Рассейнда. Однако, естественно, прежде чем эти бумаги внимательно не изучит сама королева и советник по торговым делам, подписано ничего не будет.
       - Как вам весна в Мидарисе, сипах? Не досаждают холода? – Неожиданный вопрос, но Кэрриган внезапно захотелось немного прощупать этого человека, посмотрев его реакцию.

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года
       Очень серьезно выслушав ответ, Кэрриган улыбнулась. Гладкая речь, уместные слова – посол демонстрировал вежливость и стремление к миру, но явно обеспокоился, когда королева прервала свою речь обращением к канцлеру. Такую уж репутацию заработал себе граф Савалл. У женщины промелькнула было мысль успокоить Мехмеда, пояснив, для чего канцлер покинул зал, но подумав, королева отогнала ее – не к чему так ярко демонстрировать Мехмеду недоверие, испытываемое к послу Рассейнда. Да и не лишним будет, если старый лис немного понервничает.
       - Мы постараемся, что бы посланников Мадлонга всегда встречало тепло. – По-разному можно было трактовать эту фразу, но формально она вписывалась в рамки вежливости. - Да будет мир между нашими государствами. О времени аудиенции, на которой окончательно решится вопрос договоров, вас известят.
       По тону королевы было понятно, что время аудиенции подошло к концу. Если бы прием послов проходил в обычном порядке, в узком кругу, Кэрриган, возможно, нашла вопросы, которые стоит обсудить, но для публичной аудиенции сказано было достаточно.
       Время шло. С момента начала приема минуло достаточно времени, чтобы утомить и королеву, и двор, но впрочем, сейчас это было неважно. Сегодня предстояло переделать немало, но прежде… Кэрриган подозвала секретаря и шепнула ему пару слов, поручая разыскать в зале своего нынешнего фаворита, Родрика. С ним разговор должен был быть совсем кратким, а после ничто более не потребует внимания королевы, она и канцлер переместятся в приемную, где их ожидает Бертран.

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

Родрик успел завести пару бесед, встретив нескольких своих старых знакомых. Как это часто бывает на подобных приёмах, едва появилась некоторая свобода в зале, как гости собрались в несколько тесных кружков стремясь обсудить последние события. Зачастую это были военные, бюрократы, представители купеческих гильдий и посольской палаты. Маги выступали в роли неких аутсайдеров, которые возникали время от времени то в одной, то в другой группе внося свою лепту в общий хаос.
Впрочем, прибытие послов Родрика волновало мало. Куда интереснее было послушать, какую каверзу подстроили сослуживцы своему непосредственному начальнику. А на этот раз шутка превзошла всякие ожидания фелиса… Но, как это к несчастью бывает, его отвлекли в самый интересный момент. Вежливо выслушав веление королевы, переданное устами слуги, баронет учтиво кивнул и направился к трону, ужом проскальзывая между придворными.
"- Ваше величество,- баронет склонится в глубоком поклоне, едва подойдя к трону владычицы. Возможно, он фаворит, но нельзя не выказывать почтение королеве. Да и за наглость следует платить.- Явился по первому распоряжению,- наружу прорежутся привычные для Родрика любезность и учтивость".
Нужно только дождаться ухода Мехмеда. Родрик замер неподалёку от трона сохраняя почтительную дистанцию.

Отредактировано Родрик зу’Райн (2009-03-18 20:47:37)

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года
       Проводив посла вежливой улыбкой, Кэрриган обвела взглядом зал. Дворяне переговаривались, женщины сбивались в стайки, все, как всегда. Интересно, понимают ли эти люди, какое значение имеет прибытие посла от Дорна? Кто-то тут еще помнил последнюю войну с Рассейндом, но многие ли понимают, насколько хрупок мир между государствами сейчас? Послы понимают. Возможно, та малая часть дворян, что интересуется еще хоть чем-то, кроме пиров и охоты, догадывается, но как же их немного. 
       Кстати о золотой молодежи. Королева перевела взгляд на фаворита и изобразила на лице недовольство. Она не могла долго сердиться на Родрика за легкомыслие, понимая, что природу фелиса не переделаешь, но время от времени одергивала его, когда поведение фаворита становилось совсем уж неподобающим.
       - Я тобой недовольна. – Голос королевы звучал сердито, а эмоциям в голосе она позволяла прорываться только с близкими. Впрочем, Кэрриган говорила приглушенно, не собираясь унижать фелиса прилюдно. – О чем ты думал, опаздывая на прием, именно тогда, когда приезжает Бертран? Ты же знаешь, что это значит для страны и для меня лично.
       Недовольно покосившись на фаворита, Кэрриган понадеялась, что тот прислушается к ее словам. Ради своего же блага.
       - Впрочем, сейчас я не хочу слушать твои оправдания. Вечером, в моих покоях и лучше бы тебе быть убедительным.

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

Роланда вновь раскрыла веер, и придержала его возле лица, дабы прикрыть подступающую зевоту, все-таки по ночам надо спать, а не заниматься непонятно чем, и не понятно доскольки. Как раз этот, абсолютно человеческий, жест и догнал вопрос Яниша. Отведя веер в сторонку и для приличия, разогнав им вновь сгустившийся воздух, графиня искоса глянула на собеседника.
-Ох, милорд, на моей памяти не было еще ни одного веселого приема послов, кем бы они не являлись. У Ее Величества просто дар вести мирные переговоры...- взглянув на королеву, Роланда несколько удивилась тому факту, что и с уважаемым Мехмедом разговор был окончен, и, судя по благостным эмоциям, прошел он не плохо, жаль только, что она не прислушивалась к содержанию. Придется опять вытягивать информацию из своего, так называемого, помощника, который наверняка ошивается поблизости.
-А вы не знаете, запланировано ли что-то еще на этот прием? Или его можно считать подошедшим к концу?- легкая тень надежды скользнула в голосе молодой женщины. Это место ей порядком надоело, хотелось выбраться-таки на свежий воздух. Погода обещала быть замечательной, и это ей отнюдь не птички с утра напели, об этом сам воздух ей напел. Все таки свою основную миссию сегодня она выполнила, а именно засветилась…

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

---> Коридоры замка

   Савалла просто переполняло раздражение, которое грозило в любой момент прорваться наружу. Еще не хватало, чтобы его отчитывала какая-то девчонка, пусть даже и великая герцогиня, сестра королевы. Пообещав себе поговорить на эту тему с Кэрриган, граф распахнул две тронного зала, пропуская вперед Флоренс.
   Человек, хорошо знающий канцлера сейчас бы не рискнул с ним заговорить: по одной лишь напружиненной походке становилось ясно, что Савалл едва сдерживается. Обведя толпу тяжелым взглядом темных глаз, он стал проталкиваться обратно к трону. Впрочем, присутствующие быстро расступились, пропуская канцлера вперед.
   Еще на подходе к трону Савалл поверх голов увидел склонившегося перед королевой человека и вздернул брови в немом удивлении. Очередной проситель? Должник? Униженный и оскорбленный, ищущий монаршей защиты?
   Правда оказалась куда забавней. Княжич Даркмур, старый знакомец. Канцлер фыркнул и едва удержался, чтобы, проходя мимо, не заехать коленом подлецу по голове. Заняв свое место подле королевы, Савалл нагнулся к ней и тихо, но так, чтобы мог слышать Ян, спросил:
   -Что за цирк? Вы наняли шута, Ваше Величество?  Лицо, по крайней мере, у него красное – может от жары, а может и от… впрочем, это было бы несколько грубо.
   Канцлер действительно был весьма невысокого мнения о княжиче, в особенности о его моральной устойчивости. Предавший однажды, кто тебе поверит?

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

Мехмед продолжал давать указания своему слуге, как вдруг на него кто-то налетел и ударился лбом в висок, да еще к тому же наступил на ногу. Сипах тут же обернулся, проклиная про себя всех богов, которых только знал. Но мужчину ждало разочарование, перед ним стояла дама, а не какой-нибудь мелкий придворный или еще лучше слуга, которого можно было бы отругать. Женщина была в зрелом возрасте, очень высокой и даже привлекательной.
    -Не извиняйтесь, это моя вина, - быстро отреагировал посол, - встал посреди зала и мешаю пройти столь прекрасной леди.
   Удивительно, как быстро подобрел сипах. Еще пять секунд назад, он, не зная, кто на него налетел, собирался растерзать любого, но тут такой прекрасный цветок. Одна вещь смущала Мехмеда – он не понимал, с кем имел честь столкнуться, а потому чувствовал себя неловко.
    -Мне кажется, мы не знакомы, - мужчина поспешил выпрямиться, - сипах Мехмед ибн Меджид посол султана в Мидарисе, - добавил он и склонился.
    Посол надеялся, что эта женщина со спокойными зелеными глазами не является близким другом королевы или канцлера, и они могут спокойно пообщаться друг с другом.

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

Ян очень хотел вытереть вспотевшее лицо, но не мог себе этого позволить, потому что это стало бы ещё одним проявлением слабости. Причем, совершенно ему не нужным. Проклятая духота в зале была всему виной и Даркмур, наверное в сотый раз пожалел, что нельзя обмахнуться веером как это делала одна его знакомая магесса, или просто сплести простейшее заклинание освежающее воздух. Как назло, ни то, ни другое в данном случае было невозможно, а потому оставалось только терпеть.
Ресс шкурой ощутил, как в него упёрся чей-то злобный взгляд. Впрочем, злобный - это мягко сказано. Маги тоньше чувствуют такие вещи, и он с некоторым удивлением понял, что кто-то как следует, довёл Савалла. Чёрт, надо бы пожать этому кому-то руку... Почему же он решил, что это был именно граф? Достаточно было прислушаться к шуму в зале и всё сразу становилось ясно. Разговоры в ближних группах встревожено смолкли и сквозь эту тишину послышались тяжелые шаги, а затем их обладатель прошел мимо него и стал что-то говорить королеве - громким шепотом. А собственно, почему что-то? Ян слышал каждое слово. И эти слова заставили его вскипеть. И тут же остыть, подивившись своей реакции.
"Демон! Как так можно, сэр Даркмур? Вы едва удержались от того, чтобы бросить в лицо сэру Тейрим-Левилю вызов на дуэль. Пусть и не формальный. Позор! Вы пришли сюда ради деловой встречи, а не для того чтобы пачкать руки об детоубийцу. Пусть захлёбывается своей желчью. У вас есть более важные дела".
Раздались слова королевы, и Ян поднялся с колен. Мимолётный взгляд изумрудных глаз скользнул по Саваллу, но в них не было ничего кроме льда и... капли презрения. Сколько бы крови не было на руках Даркмура, он знал, что далёк от эталона истинного дворянина и не оправдывал себя. И Савалла он знал не понаслышке, чтобы уважать как противника и презирать как человека. Впрочем, это был лишь миг и даже внимательный наблюдатель вряд ли уловил бы что-то во взгляде Даркмура. А через миг взгляд холодных глаз обратился к королеве.
- Ваше Величество,- произнёс он, свободной рукой раскрывая футляр и вынимая из него плотный сверток, состоящий из четырёх свитков.- Моё предложение не нуждается в пояснении. Просто взгляните на верхнюю бумагу и, если она вас не заинтересует, то мой визит можно считать оконченным,- Ян протянул бумаги Саваллу, так как он исполнял при королеве роль секретаря в таких случаях.
А посмотреть на первом свитке было на что. Один профессиональный художник довольно долго трудился над этим рисунком. На рисунке углём был изображен корабль, которого ещё не было во флоте Мидариса. Двухпалубный, с двумя вертикальными мачтами и плотным рядом вёсел, даже на рисунке он казался довольно крупным. Прибавить еще умело нарисованные художником катапульты и баллисты на носу корабля и на корме, а также мощный стальной таран... А ведь Ян мог уже сказать точно гораздо больше, чем было указано на рисунке - отправить пару мастеров за море, для проверки слухов приносимых купцами ведущими торговлю с другим материком, было хорошей идеей. Ни одного такого корабля не было сейчас даже во флоте Мадлонга, впрочем, у них были и получше, но вот добыть их чертежи... И королевские корабелы не смогли бы его построить. Да что там. Даже его мастера долго трудились над одними чертежами, и не было даже опытного варианта. Но построить его было реально. Если королеве понравиться идея. Впрочем, она могла и не понравиться ей. Очень сильно не понравиться. По причине содержимого остальных трёх свитков.

Отредактировано Ян (2009-04-09 21:21:04)

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года
       Кэрриган приняла свитки из рук графа, но изучать их не спешила. Прежде она еще раз всмотрелась в лицо княжича Даркмура, как по привычке величала его про себя Кэрриган. Взгляд холодный, но у королевы сложилось неясное впечатление того, что Яниш порядочно нервничает из-за этих бумаг. Впрочем, возможно, это всего лишь реакция на слова канцлера, достаточно оскорбительные. В другой ситуации Кэрриган не поручилась бы, что ситуация не получила бы продолжения.
       Королева опустила глаза, читая бумаги. В глазах зажглись огоньки интереса, которые женщина привычно приглушила. Строящийся флот был любимым детищем королевы. Ему она уделяла внимание не только потому, что проект нес немалые выгоды королевству, но и потому что он стал чем-то вроде идеи фикс для женщины. Кэрриган в первый раз увидела море, когда они прибыли в замок Кантеров после мятежа. Увидела – и пропала. Вальдес только растравлял ей душу постоянными рассказами о кораблях и волнах, о плеске волн и криках чаек. Обнимая мужа, вернувшегося с побережья, Кэрриган, казалось, чувствовала соленый запах моря на его коже, и, не имея возможности выбраться на побережье, не могла запретить себе мечтать об этом.
       Поэтому все, что касалось флота, привлекало самое живое внимание королевы. Отдав должное схематичному, но подробному рисунку, Кэрриган перевернула страницу. Чем дольше читала королева, тем больше хмурилась. Подписывать документы в таком виде было чистым безумием – мало того, что короне выкручивали руки по поводу верфей, так и финансовые претензии Даркмура были абсолютно неприемлемы.
       - Я оценила ваше рвение, милорд Даркмур. Любые инициативы, идущие во благо короне, поощряются немедля. – Несмотря на то, что предложение княжича было откровенно наглым, с языка привычно слетали вежливые фразы. Никто не скажет, что королева не уважает своих поданных. Пусть иногда они и лишаются головы, но к плахе их препровождают исключительно любезно. – Но документы в таком виде подписаны не будут никогда. Вы должны понимать, что корона никогда не пойдет на условия, которые идут в ущерб государству. Ценность этих чертежей еще не доказана, и доказана не будет, пока их не увидят мастера короны, а вот ваши финансовые притязания уже абсолютно безумны.
       Кэрриган намерено позволила себе закончить резко. Если Даркмуру действительно так важны эти чертежи – а, по всей видимости, это было так, раз он решился представить их на таких условиях лично, - он должен высказать готовность к диалогу. Впрочем, Кэрриган была уверена, что договор писался «с припуском» и предполагает обсуждение.

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

Узнав имя собеседницы, Мехмед несколько растерялся. Мужчина знал множество придворных, но вот о графине Шарлоте Раймон слышал впервые. Какая досада, видимо посол пропустил это имя или же женщина объявилась в Дартмуре недавно. Имя супруга что-то напомнило сипаху, но что-то очень отдаленное, имена своих врагов, которые уже покоятся в земле, Мехмед не запоминал.
   - Поверьте, даже если бы, я посчитал вас виноватой в чем-либо, то не мог бы сердиться, - быстро отреагировал на очередное извинение посол. Странно было видеть Мехмеда настолько вежливым, что аж противно было. Слуга, который стоял позади, так и не получив приказ приступать к работе, был поражен до глубины души: оказывается хозяин может быть таким!
   Слова Шарлоты о том, что она, возможно, отвлекает Мехмеда от дел, несколько смутили сипаха. Может, у женщины были причины избегать общения с послами, или того хуже уроженцами Мадлонга. Может, ей просто был не симпатичен Мехмед, и графиня искала способ поскорее избавиться от ненужной беседы. А возможно, Шарлота хотела показаться вежливой.
   - Я более не занят, - решил все-таки ответить сипах, - Но если мое общество вас утомляет, то не смею задерживать.

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года
       Слушая княжича, Кэрриган еле заметно откинулась назад. Сейчас ей хотелось решать дела Рассейнда, а предложения по флоту, хоть и весьма заманчивые, отвлекали ее. Привычно заставив свое внимание вернуться к обсуждению договоров, Кэрриган дождалась окончания речи Даркмура, чуть качнув головой напоследок. Дерзко.
       Слова княжича она запомнит, но пока…
       - Пусть будет так. Вы получите свою аудиенцию, но с двумя условиями. Вы, мессир, должны встретиться с маршалом Ар'Граном, нашим преданным слугой. Я не сомневаюсь, что он сможет найти людей, которые сумеют правильно оценить целесообразность вашего предложения с точки зрения военной пользы. И второе – если заключение маршала Ар’Грана будет благоприятным, Лорд-казначей будет ожидать вас для решения финансовых вопросов. Лишь после их докладов, вы получите аудиенцию. – Под конец  в голосе Кэрриган звучал несколько раздраженно – прием успел ей наскучить. Неглупый княжич должен был понять, что сейчас королеве не следует перечить. – Удачных переговор, мессир Даркмур.
       Решив, что на сегодня сказано достаточно, и пора заняться другими делами, Кэрриган подозвала секретаря и велела ему передать герольду об уходе королевы.
       Что-то грызло королеву изнутри, и это была не предстоящая встреча с послом Рассейнда. Прислушавшись к себе, Кэрриган поняла, что ее волнует сестра.
       - Нам пора, граф. Бертран, – тут королева позволила себе невесело улыбнуться, - заждался. Вам удалось найти Флоренс?

-->Малая приемная возле тронного зала

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года

Ян качнул головой, провожая взглядом королеву. Теперь имело смысл поторопиться - дабы разобраться с этой проблемой, прежде чем... Вот "прежде чем" что - он не знал. Но чувствовал, что что-то произойдёт. А потому прежде чем это произошло необходимо закончить работу над узакониванием создания этих кораблей. Если всё пройдет, как задумано, то весной линия жизни Кэрриган Кэр'Тинарр прервётся.
Княжич поклонился и, отойдя от трона, извлёк из кармана белый платок. Использовав его дабы утереть пот, он развернулся на каблуках и двинулся сквозь толпу придворных к выходу, по пути прощаясь с друзьями и знакомыми.
- До встречи, Зартлих,- улыбнулся он, пожимая руку дворянину.- Надеюсь увидеть вас вместе с женой в моём особняке.
Ещё несколько шагов сквозь толпу придворных. Несколько осторожных вежливых фраз и некромант поравнялся с Роландой. Поклонившись ей, и поцеловав руку, он извинился за свою бестактность и пригласил магессу на ужин завтра вечером, в своём особняке. Затем откланялся и, проходя мимо посла Мадлонга и беседующей с ним дамы, вежливо кивнул обоим, попрощавшись и также изъявив желание видеть посла и леди Шарлотту на ужине в своём особняке завтрашним вечером. Несколько секунд спустя он покинул зал и спешно спускался по лестнице торопясь в замковую конюшню. Бумаги вновь заняли место на его поясе в кожаном футляре.

====> Богатый квартал: дом Альфреда Ар'Грана

Второй день первой игровой дюжины - 57 день весны 703 года.

  -Тогда, полагаю, разговор получится длиннее и, очевидно, приятней.
   Шарлотта говорила абсолютно искренне. Ей, сколько она себя помнила, нравилось слушать о далеких землях. Исключая, разумеется, Рассейнд, который принес столько горя ее семье. Большинство времени женщина проводила в Дартмуре, где жила с детских лет и где были все друзья. Столицу графиня любила, но возвращаться домой, в Синегорье, «Каменное графство», как звали их владения, родовое поместье, было очень приятно и волнительно. Здесь дом предков, здесь их любит народ.
   Повернувшись к выходу из тронного зала, Шарлотта мягко коснулась плеча посла, словно приглашая присоединиться. Пожалуй она оценила его увечье лишь тогда, когда Мехмед сделал первый шаг – несчастного стоило пожалеть, но графиня, будучи женщиной мудрой, воздержалась от подобного, помня отвратительную реакцию собственного брата, хотя ноги того пострадали куда как меньше. Мехмед же, если женщина хоть что-то понимала, когда-то был воином. Мало ли что может случиться с военным человеком, но раз того отправили послом, то одним лишь воинским искусством его достоинства не ограничивались.
   -А из какой провинции вы родом, сипах? – спросила графиня, но тут же осеклась. – Надеюсь, я не спросила ничего лишнего. К сожалению, я не очень-то хорошо знакома с обычаями Мадлонга, простите.