Первый день лета 704 года
Хелдис вошла в залу вслед за князем, ведя за руку Стефана. Мальчик шел медленно, хоть и изо всех сил перебирал ножками. По случаю великого Амароха наследника облачили в черную шелковую рубашечку, вышитую серебром.
С утра разгоряченный ожиданием первого в его жизни большого праздника (во всяком случае, первого, на котором он присутствовал, осознавая происходящее) княжич бегал по покоям, оглашая их радостными возгласами. Выбившиеся из сил няньки позвали княгиню. Пойманный ловкими руками матери, Стефан продолжал весело смеяться, дергая Хелдис за распущенные волосы. Княгиня вздрогнула - сын уж очень сильно дернул одну из прядей. Усадив мальчика на колени, женщина принялась оправлять его рубашечку и в который уже раз подивилась сходству сына и отца. "Сильная кровь... он такой маленький, а уже делает мне больно, совсем как Дорн" - горько покачала головой Хелдис. Стефан насупил брови:
- Мама? Ты слышишь? Я останусь сегодня со всеми? Да? Я же большой. И дяди приехали - дядя Ян должен был привезти мне подарки. И там столько всего будет!
- Нет, солнце мое. Это все будет слишком долго. Поверь, на самой важной части церемонии ты побываешь и будешь стоять рядом с князем. Но потом пойдешь в покои. Я приду к тебе пожелать доброй ночи и спою тебе ту песню, помнишь
"Enh’fatev neleris helei
Fidis, ale gerrud ar toren,
Fidis ot nilis ant vedum..." - Хелдис тихо промурлыкала на горском любимую колыбельную сына.
- Неееет, - занудил Стефан, - Не хочу! Хочу с папой сидеть на Амарохе - я тоже князь! А ты все только обещаешь, что он ко мне придет. А его все нет и нет.
- Ну, милый... - растерялась Хелдис и умолкла.
Этот разговор выбил ее из колеи на весь день. Теперь она быстро окинула взглядом столпившихся в Багровой Зале дворян и военную аристократию. С детства она не очень любила такие вот "сборища" высокородных, хоть и была к ним привычна. "Ничего.. вытерпеть до утра - а там уж и кони приготовлены. И скорее домой, к маме. Она знает, она поможет. Не показывать никому вида, что что-то неладно. Нет, я не позволю," - княгиня крепче сжала руку сына и с достоинством опустилась в кресло с высокой резной спинкой. С правой стороны ее будто обдало холодом. Дорн не только не взглянул на нее и Стефана, хотя мальчик и пытался поймать отцовский взгляд, но словно бы совсем забыл об их существовании. Княгиня заставила себя улыбнуться присутствующим - жена светлого князя Рассейндского привествовала гостей мужа теплой, немного уставшей улыбкой.

Первый день лета 704 года

Разговоры с сановниками немного утомили Яна, в основном, потому что он видел их глубокую бесперспективность. В ближайшие годы переселяться в Рассейнд он никоим образом не планировал, и эти знакомства были для него, по сути, бесполезны. Понимали это и сановники, но завести знакомство с членом княжеской фамилии как бы бледно он не смотрелся в текущей политической ситуации, может быть полезно в будущем. Но Яна это особо не волновало, и он уже всерьёз задумывался о том, чтобы поздравить княжескую чету с Амарохом в обход старшего по положению Гилберта и собственных предубеждений.
- Прекрасно, дорогой советник, просто прекрасно,- улыбнулся он Ксандеру с неким намёком на искренность. Бедняга даже не подозревал, каким спасением было его явление для княжича.- Будьте любезны, оцените это прекрасное вино, с Сурских виноградников, если я не ошибаюсь...
Повинуясь жесту Яна, слуга преподнёс советнику поднос уставленный бокалами. Сам Даркмур к вину не притронулся отчасти из-за того, что памятовал о недавнем весёлом празднике, а отчасти по той причине, что не находил себе места. Взятый в начале приёма бокал белового вина так и находился в его руке лишь наполовину осушенный. Предчувствия Даркмура никогда не подводили, но сегодня он не мог твёрдо сказать, что произойдёт. Что-то плохое, или же наоборот, хорошее. Намётанным взглядом он обозрел массу придворных, выделяя взглядом тех молодых людей, о которых заговорил советник.
"Чего ждёт старый хрыч?"
Всюду взгляд Яна натыкался на расфуфыренную золотую молодежь. Некоторые девушки заслуживали внимания, но княжич равнодушно обходил их взглядом. Большинство же парней по его мнению были никуда не годны - дурное влияние Мидарисского двора прослеживалось и здесь. Правда, он был предвзят, среди них присутствовали и имеющие хороший потенциал парни, как правило, дети обедневших дворян и пограничных баронов, за редким исключением. Как говорится, природа решила отдохнуть на наследниках особенно видных семейств Рассейнда.
- Пока в Рассейнде есть такие молодые люди, никакой враг не страшен княжеству,- почти искренне ответил он, и добавил:- А юные леди обещают в будущем стать прекрасными дамами.

Отредактировано Ян (2009-08-27 13:53:38)

Первый день лета 704 года

"Яниш.... Амальд тебя забери! Прости, светлый Сионар!" - едва скользнула взглядом по младшему Даркмуру Хелдис, - "Советник Де Сегерн... как всегда рядом, как на посту... Гилберт! Неужели?!" - брови княгини взлетели вверх. Удивлению ее не было предела. Она никак не ждала, что свояк выберется на свет божий из отведенных ему покоев. Совладав с минутным замешательством княгиня еле слышно ответила на приветствие:
- Да снизойдет на вас благодать богов, княжич. Прекрасно, что на светлом Амарохе наша семья собралась вместе. Надеюсь, ваше сердце радуется пребывая в родном доме, - Хелдис протянула правую руку Гилберту, левой легонько подтолкнув сына вперед - необходимость в чем, в принципе, отсутствовала, ведь Стефан нисколько не робел в пристутствии дяди. Мальчик важно кивнул и пролепетал заученное "Да будет добрым год новый для всех нас". Хелдис слегка закусила губу, сдерживая смешок - Стефан переврал фразу, отчего приветствие прозвучало как совершенная тарабарщина. "Ничего, еще всему научится. Главное, что страха и смущения нет ни перед кем," - отметила мать, нежно проведя по темным прядкам сына ладонью.
Толпа вокруг гудела, как потревоженный рой, молодой аристократии было глубоко плевать на политику и перипетии отношений князей, но старики заметно напряглись, повытягивали шеи и навострили уши, отмечая каждый для себя и взвешивая обращение Гилберта к жене брата и его наследнику и последовавшие ответы. Хелдис уже было и пожалела, что подала Гилберту руку. Как неосмотрительно! Слишком уж дружеский и теплый жест, пристал скорее близким родственникам. Но отступать было поздно.

Первый день лета 704 года

"Ну всё, попал мужик!..."
Подумал Ян, едва заприметив молчаливо попробовавшую пристроиться за плечом у Ксандера девушку. "Любовница", ликующе прокомментировал увиденное его рассудок. Ну, наконец-то стало ясно, что советник у нас тоже человек и шишка промеж ног дана ему неспроста. И нечего так хмуро глядеть. Не умрёт ведь от того, что его тайна, наконец, была раскрыта. Хотя может и умрёт - такие старые пни имеют дурное свойство загибаться от совершенно неожиданных и малопонятных сердечных приступов и апокалептических ударов. Хотя, хм, если у него хватает сил скакать на своей кобылке, то такой конец советнику не грозит...
Последующее заявление Ксандера повергло княжича в ступор.
- А...- только и смог в первое мгновение выдохнуть он.
"К-кузину?! Да они же не похожи... Совсем! Эй, стоп, брат-княжич, сбавь обороты... на тебя, между прочим, девушка смотрит".
Опытный и многомудрый, а также весьма скромный княжич, сумел замаскировать неприличествующий дворянину звук восхищенным вздохом. После чего экспромтом одарил девушку комплиментами.
- Для меня честь познакомиться с прекрасной баронессой,- ответил он, сопроводив слова лёгким поклоном, после чего добавил:- Прошу прощения, но я вынужден покинуть ваше, вне всякого сомнения, приятное общество на непродолжительный срок.
И княжич направился срочно поправлять пошатнувшееся здоровье в коротком общении с более предсказуемыми личностями. А именно с коро... тьфу-тьфу, чур меня... княжеской четой и малолетним племянником. Гилберт уже отбрыкался, Ян же не считал нужным затягивать с собственными поздравлениями. К тому же, и правда, это способствовало его психическому здоровью.
Долго церемониться он не стал, произнеся обычные для такого случая поздравления и пожелания. Впрочем, на этом его поздравления не закончились - племянник получил набор матрёшек в количестве десяти штук, складывающихся друг в друга. В основание самой мелкой было вплавлено олово в качестве противовеса, из-за чего она вставала "на ноги" из любого положения. Будет развелеченьице дитёнку. Князя и княжну он тоже вниманием не обошел, одарив парными золотыми кольцами, не забыв при этом наплести мистическую чушь о том, что они де принадлежали влюблённым крестьянину и крестьянке, которые так любили друг друга, что умерли в один день. И де кольца сохранили в себе тепло их любви. Откуда у крестьян взялись золотые кольца и как они попали к княжичу, история умалчивала.
После чего с чувством выполненного долга Даркмур вернулся к прерванному разговору и вежливо осведомился у Ксандера, может ли он умыкнуть прекрасную баронессу из-под бдительного ока уважаемого советника.

Первый день лета 704 года

Хелдис поспешила поскорее отнять руку, несколько нервно улыбнувшись Гилберту. Попытавшись отвлечься от досадного промаха, княгиня с любопытством оглянулась на голос советника де Сегерна и обратила внимание на молодую девушу рядом с ним. Лицо ее было княгине незнакомо. Ну, раз так близко к Ксандеру, стало быть протеже. Может, родственница... Да только, есть ли у него вообще семья? Стало быть есть. А... лишь бы не стал подсовывать в качестве фрейлины, и так приживалок деть некуда, а они все трещат да сплетничают... Княгиня, по натуре своей не умеющая отказать другим в просьбе, часто привечала у себя чьих-то там дочек, сестер, племянниц, так что и счет потеряла им. По большей части это были глупые молодые дворянки, весь интерес которых от пребывания при дворе сводился к желанию поскорее выскочить замуж на зависть подружкам и уехать из родительского дома из-под чрезмерной опеки в дом мужа (желательно было, чтобы муж большую часть года проводил в детинце или походах - это был предел мечтаний).
В ход мыслей Хелдис бесцеремонно вторгся Яниш. Выдавив из себя положенную улыбку, княгиня приняла подарок и едва не заскрипела зубами. Нахал посмел подарить им кольца - он еще насмехается, парные... Хелдис поджала губы. Но Стефану подарок дяди вроде пришелся по вкусу - мальчик устроился у ног матери, бойко расчленив девять пустышек и выудив самую маленькую. Ребенок упорно прижимал неваляшку к полу, но как только его пальчики разжимались матрешка вновь занмала вертикальное положение. Стефан нахмурился и снова методично принялся "валить" игрушку.

Первый день лета 704 года

В принципе чего еще следовало ожидать от советника, который на дух не выносил младшего брата Дорна. Только отказ... увы. Впрочем, настроение Яна было просто немыслимо хорошим. Малолетнему наследнику его подарок пришелся по душе, да и Хелдис немного озлилась, что тоже не могло не радовать этого страшного типа, точно знающего, что на его отношениях с невесткой поставлен жирный крест... Как минимум до его следующего длительного отъезда из Морога. А посему Ян совсем не собирался сдаваться, дав себе твёрдое обещание увести кузину старого хрыча из-под его бдительного ока. Немало развитию этого желания поспособствовали слова самого Ксандера, который тщился убедить княгиню, что его родственница "не такая как все".
"Что это за зверь такой, выходит?" - подумал про себя некромант. - "Не встречал еще таких".
В зелёных глазах зажегся недобрый, лукавый огонёк не предвещающий ничего хорошего для де Сегерна. Торопиться никуда особенно не следовало - если княгиня примет предложение то юная Ле'Мурат останется при ней и уж тут-то у Яна появится восхитительная возможность обойти запрет советника. Если же этого не произойдёт - чтож, всегда есть запасные варианты. Ян тепло улыбнулся вновь подошедшим к нему сановникам...

первый день лета 704 года

Ксандер кивнул, степенно и неторопливо, принимая к сведению слова княгини. Его кузина присела в реверансе, не подобострастно-низком, но в меру уважения. А его было не так много из-за влияния Ксандера на девушку: именно он ей прививал многие манеры, учил именам и титулам двора. Разумеется, превнося в лекции оттенки собственного неудовольствия или симпатии. Не умел советник быть абмолютно объективным, хотя и старался этого не показывать.
Граф с тревогой обернулся, когда Хелдис откланялась, выискивая взглядом Яниша. Еще этого прохвоста на его седую голову не хватало... погубитель Дорна. Младшего княжича не нашел, зато в толпе наткнулся взглядом на Гилберта. Вот кто был реальной проблемой, а не выдуманной самим советником. Широхим взмахом руки, старик отпустил подопечную наслаждаться танцем с каким-то офицером. А сам, пригладив волосы, похрустев пальцами, направился к второму, неспокойному братцу князя. Уж очень их много и хоть бы один был опорой и надеждой трона... "Вся страна на мне, все держится только до моей смерти", - самодовольно подумар Ксандер.
- День добрый. Пусть годы будут долгими, Гилберт, - де Сегерн уже лет 10 ни к кому из княжесткой семьи, кроме исключительных случаев, не обращался по титулу. Если это не официальный прием, разумеется. - Как вам это празднецтво Амароха?
Седой мужчина склонил голову в поклоне и замел на несколько секунд. Потом резко вздернул подобородок, посмотрев среднему сыну Стефана в глаза. И мало что увидел такого, что несказанно порадовало бы советника. Но вместо разочарования и опасения мир увидел на морщинестом лице улыбку, даже теплую, но тонкую. Граф часто не разжимал губ при улыбке, а смеялся и того реже. В молодости когда-то...
- Было неожиданностью увидеть вас на праздновании, обычно вы избегаете подобные мероприятия... С чего бы это?
Советник хотел всегда знать все и обо всех. Чтобы потом держать достойный ответ перед князем. Работу свою Ксандер знал на ять.

Отредактировано Ксандер Амарик де Сегерн (2009-09-09 23:33:21)

Доротея хотела отказаться. Вот просто так ,на зло старому кузену, суровому и требовательному... Но не смогла. Почему? А кто ее разберет, эту тонкую материю, именуемую женской душей. Все же в этом молодом человеку, княжиче, сочетающем буйное веселье и мрачную царственную красоту. Мелодия заиграла быстрая и тело девушки само делало простые, привычные и давно любимые движения. Ногу вперед, корпус чуть отклонить, голову повернуть... Так учил старый учитель танцув, так делают всегда... Партнером княжич оказался некудышным, он едва успевал за темпом музыки и выбранной партнершей. Но Доротея, прикрыв глаза, прощала черноволосому мужчине ,темноры рыцарю,все промашки. Научится, снисходительно решило ее сознание, посматривая на всерху вниз на присутствующих...
И все равно, кем бы не был партнер, танцевать - удовольствие. Все в тягость, кроме танцув на этих приемах...  Когда музыканты опустили смычки, остановились флейтисты, чтобы перевести дух, рыжая девушка отошла от Яниша, присев в глубоком реверансе:
- Благодарю за танец, - тихо, опустив ресницы, пробормотала ее, как учил Ксандер. Про то, что партнер у нее был отменный промолчала - не выучилась еще врать правдоподобно, а просто льстить нехотела из принципа, из желания противоречить, перечитьь всем этим дворцовым правилам и распорядкам. Тонко улыбнулась только, надеясь, что умный молодой человек все сам поймет... Эдакая проба качества. Если и этот окажется очередным пустоцветом, изящным ,но никчемным ,то, кажется, баронессу ждет жестокое разочарование в мужском поле.
Простое ,непроизвольное движение - где граф? Что делать, о чем говорить с княжичем? Паника пробежала холодком по хребту. И тут же растворилась в обычном флегматизме девушке. Все образуется... В самом плохом случае, она просто предложит станцевать еще раз, моля богов, чтобы партнер не отдавил ноги... В первый раз это ему удалось.

Первый день лета 704 года

- Ну, разумеется,- самоуверенно произнёс он. Впечатление испортила только смешинка в голосе и лёгкая нотка признательности.
Признавать свои ошибки не любит ни один мужчина, но быть благодарным за то, что его не ткнули в эти ошибки носом и утешили уязвлённое самолюбие, способен каждый. На мгновение Ян задумался над тем стоит ли продолжать танцы. Но взгляд в искрящиеся радостью глаза девушки развеял все сомнения. Пусть сам Даркмур танцевать не слишком любил, но не признавать очевидное не видел смысла. Раз девушке нравится такое времяпровождение, пусть будет так. Вот только рисковать еще больше своей репутацией княжичу совсем не хотелось. Поэтому свиснув лакея и сунув ему в руку серебряный кругляш, мужчина что-то приказал ему полушепотом. Просьба княжича была не особо сложной - просто сбегать к музыкантам и заказать более медленную музыку. "Белый танец" если угодно. Проделав эти нехитрые манипуляции, Даркмур вернулся лицом к девушке, хотя мыслями и не покидал её ни на минуту. За краткое знакомство Доротея продемонстрировала похвальные черты характера, хотя исключительной у него язык не поворачивался её назвать.
Вновь заиграла музыка, и Ян предложил девушке руку. Никто из местных кавалеров с княжичем соперничать не рискнул, да и не была молодая девушка столь видной партией, чтобы за неё биться до конца. Ну, если не считать политического аспекта - поддержка советника Сегерна многим пригодилась бы... В любом случае беспутный княжич скоро покинет страну, и тогда уже можно будет приступить к делу, не опасаясь никого и ничего.
- Ненавижу эти шумные сборища,- с намёком на искренность вдруг проговорил Даркмур.- На что похожа ваша малая Родина, сударыня Ле'Мурат? Не сочтите мой интерес за бестактность, увы, я действительно не горю желанием беседовать на дурацкие темы принятые на этом балу,- добавил он чуть погодя, плавно ведя девушку в обещанном медленном танце.

У входа в зал вдруг произошло какое-то шевеление, и в помещение ворвался человек в запыленном дорожном платье, буквально отшвырнувший в сторону выросшего у него на пути рослого гвардейца. Разумеется, ему не сошло бы подобное с рук и наперерез уже спешили несколько солдат, однако мужчина добежал до некроманта и, грохнувшись на одно колено, протянул ему кожаный футляр. Солдаты замерли в нерешительности - ситуация была слишком необычна, чтобы можно было принять какое-то моментальное решение. Удивлённый же Даркмур, отпустил партнёршу и принял в руку футляр, понимая, что предчувствия его не обманули. Одним движением руки вырвав восковую пробку, которой был закрыт футляр для защиты содержимого от влаги, он извлёк из него свёрнутое в трубку письмо. Развернув его, ресс внимательно вчитался в скупые строки. На первый взгляд письмо являлось сообщением о смерти его близкого друга, но привыкший к чтению подобной корреспонденции Ян быстро подобрал нужный шифр и отдельные буквы начали складываться в осмысленные слова и предложения. Некромант помертвел лицом. Затем перечитал письмо еще раз. Из горла Даркмура вырвался глухой хрип, и, покинув партнёршу, он сделал шаг к ближайшему столу, на котором сияли светом несколько свечей. Плавный жест и огонь жадно лизнул сухую бумагу. Некоторое время Даркмур держал в руке полыхающее письмо, давая огню охватить его целиком, после чего уронил на пол, где каблуком сапога растёр серый пепел по паркету. Документ был полностью уничтожен, а Ян, мигом забыв про все радостные думы и планы на вечер, двинулся к выходу из зала, не сделав даже попытки попрощаться.
"Игра подходит к концу… И тузы, похоже, на руках Королевы. У меня же на руках валеты и дамы. Но при умелой игре их можно превратить в смертельную комбинацию. Пора прервать затянувшуюся игру в прятки…"

9 день лета 705 года

  - Сайрэн, прибыли воины с Приграничных земель. Велите пускать? - прошептал Вардаш, склонившись к уху княгини. Хелдис вздрогнула и отшатнулась от слуги, голос которого прозвучал словно из-под земли. Оглядев залу отстутствующим взглядом княгиня мало-помалу осознала, где она находится. Горло сдавило сдерживаемое рыдание - Рассейнд, Морог, княжеский замок. Только уже без князя. Теперь первой спрашивают ее, теперь она здесь единственная госпожа. Одна. Страшное слово.
  - Зови, - выдохнула Хелдис, усилием воли заставив себя поднять голову, чтобы достойно приветствовать гостей. Хвала богам и родителям, что воспитали в ней умение не выказывать свое горе прилюдно. Хотя за эти дни Хелдис и так почти превратилась в соляной столб. Слезы, что могли бы облегчить ее страдание, никак не приходили. Княгиня почти ни с кем не разговаривала, большей частью просто сидя у окна в покоях и смотря в степь немигающим взглядом. Айлинн Тинарр-ан, напуганная состоянием дочери, все время проводила рядом с ней, зорко следя за тем, чтобы Хелдис не беспокоили по пустякам.
  На десятый день нового года с разрешения советника де Сегерна назначили похороны князя и теперь со всех окрест страны собиралась аристократия, чтобы отдать последние почести Дорну Рассейндскому. Княгиня по обычаю должна была приветствовать всех прибывших в замок. Утром мать молча заплела ей волосы в тугую вдовью косу и покрыла голову дочери черным траурным платом, который на диво хорошо оттенял снежную белизну кожи Хелдис. Увидев в зеркале свое отражение княгиня молча отвернулась.

9 день лета 705 года
Больно было видеть Хелдис в траурном одеянии. Поникшую и покрытую тонкой черной паутинкой, как подснежник на пожарище. Зря Айлинн думала, что ее дочь позволяет себе слишком много слабости. Ничего. Держится, когда иные с башен сбрасываются, ведет себя как истинная княгиня. Хорошо что советник де Сегерн толковый, хоть что-то у князя было по-человечески. А с другой стороны, было страшно. Тихая Хелдис держала все внутри себя. Айлинн вспоминала, что было с ней, когда погиб Рейн, и с ужасом представляла, что же творится в душе дочери. Бертран занимался делами замка, спешно латал дыры, оставленные покойным зятьком в обороне, вобщем, дел было невпроворот. Глодерик помогал отцу.
Вот и посольство с Приграничья. Сам Эйгрем Локмур. И впрямь, по таким поводам должны собираться все подданые.
Айлинн поклонилась гостю, и встала чуть поодаль кресла, где сидела Хел, и наблюдала...

9 день лета 705 года

  Княгиня приняла ларец из рук слуги и, кивнув гостю, слегка приоткрыла крышку - ровно настолько, чтобы хватило бросить равнодушный взгляд на поднесенный дар, и вслед за этим передала его слуге обратно, сделав знак рукой, чтобы унесли.
  - Благодарю, рейт, - ответила Хелдис, затем запнулась, но все же вымолвила, - Моему сыну потребуется ваша верность. Ваша и воинов Пограничья, - слегка повысила голос и подняла голову, посмотрев на коленопреклоненного лорда.
  Как ни далека была княгиня от государственных дел при жизни ее мужа, но дурой она не была и теперь прекрасно понимала, что положение у нее и Стефана очень шаткое. Немногие дворяне согласятся присягнуть на верность младенцу, если за ним не стоят сильные мира сего. Себя к сильным Хелдис не относила, опереться единственно на помощь отца она не могла - Бертран был чужим в Рассейнде, оставалось надеяться на поддержку советника де Сегерна и его сторонников. Удержать трон - теперь стало ее задачей, сохранить для сына то, что принадлежит ему по праву рождения. От этой мысли глаза Хелдис посветлели - хоть в поддержке сына оставаться близкой к усопшему мужу.
  Благо, братья Дорна вряд ли ввяжутся в тяжбу за престол - Яна в Рассейнде ничто не держит, а Гилберта в этот замок калачом не заманишь - не падок он до власти.
  Лишь бы не началась усобица... Продержаться первые годы, найти средство приструнить мелкий вассалитет. Разумеется ей, женщине, здесь никто не даст права вершить дела. Именно поэтому она и благодарила прибывших на похороны от имени своего сына, всячески подчеркивая, что ее место здесь лишь временно.